Актуальность темы исследования обусловлена всевозрастающим интересом к структурному анализу эпических текстов и его вариантов, в частности к изучению закономерностей функционирования сюжетосложения, интерпретации своеобразных сюжетных мотивов и эпических персонажей. Одним из таких текстов является олонхо А. Т. Титарова "Хардааччы Бэргэн", имеющее несколько разновременных записей, но известное в научном кругу двумя вариантами записей. Первый вариант – полный текст, расшифрованный с магнитофонной записи Ю. И. Шейкина и М. Л. Дидыка (1986 г.) и изданный в 2022 г. на трех языках в рамках XV Республиканского Ысыаха Олонхо в Верхневилюйском улусе. Второй вариант – неполный рукописный текст, зафиксированный П. Н. Дмитриевым (1987 г.). Статья посвящена структурному анализу данных двух вариантов записи. Целью исследования является сравнительно-сопоставительное изучение вариантов записи олонхо "Хардааччы Бэргэн" в аспекте сюжетно-мотивного состава, поэтических особенностей формулы имени эпических персонажей и языка олонхо. Для осуществления поставленной цели исследования использованы текстологическое описание рукописи, сравнительно-сопоставительный метод и структурный анализ. Методологической основой послужили фундаментальные исследования по проблемам текстологии и вариативности эпических текстов, поэтике эпического повествования и некоторым аспектам мифологии. В результате сопоставительного анализа двух вариантов записи олонхо "Хардааччы Бэргэн" мы пришли к выводу, что вариативность текстов носит синонимический характер, так как манера исполнения олонхосута зависит от места, времени, аудитории и даже от запроса записывающего специалиста. Оба варианта записи, дополняя друга друга в содержательном плане, в достаточно полном объеме раскрывают своеобразие исполнительской манеры А. Т. Титарова. В ходе исследования сюжетных мотивов были установлены их органичная связка и изменчивость в обеих записях, эпические формулы едины в содержательной, образной и структурной основах. Обнаружены специфические мотивы, связанные с ритуально-обрядовыми действиями и индивидуальностью сказителя. В системе эпических персонажей наблюдается трансформация, в частности в сторону мифологических героев. В целом олонхо отличается небольшим объемом, динамичным сюжетом, наличием характерных мотивов эпической традиции Вилюйского региона, варьированием имен персонажей

В статье рассматриваются виды боевого вооружения якутских богатырей по материалам фольклора в сравнительно-сопоставительном плане с боевым комплектом вооружения древних якутов из археологических источников. Актуальность исследования определяется необходимостью изучения боевого вооружения по материалам жанров фольклора. Младописьменные народы, в т. ч. якуты, смогли хранить историческую память в мифологии и фольклоре. При анализе привлечены лексические материалы якутского, древнетюркского и других тюркских языков. В таком ракурсе рассмотрены якутский лук, копья, пальмы, молоты, топоры. Новизна работы состоит в том, что охарактеризованы виды боевого вооружения якутских богатырей по материалам олонхо, преданий, легенд в сравнительном плане с реальными историческими видами вооружений якутов. Цель исследования – проанализировать виды боевого вооружения якутских богатырей по материалам фольклора. Основными выводами являются дополнительные или уточняющие материалы по изучению боевого оружия якутских богатырей. Использование материалов для изготовления якутского лука подтверждается материалами олонхо. По материалам легенд нам удалось установить, что примерная дальность стрельбы из якутского лука составляет 1,5 км. Якутский богатырь в своем снаряжении кроме боевого лука имел үҥүү ‘копье’, сүгэ ‘боевой топорик’, тэрээк сүгэ ‘топор с широким лезвием’, батас, батыйа ‘пальма, короткое охотничье (на медведя) копье’

В последнее время понятия "код", "культурный код" стали все чаще использоваться в гуманитарной науке. Это обусловлено, прежде всего, тем, что код как система знаков и набор правил, употребляющихся в качестве, согласно В. А. Масловой и М. В. Пименовой, используется для шифровки, дешифровки, хранения, объяснения и передачи информации о культурных явлениях или о культуре какихлибо народов. Однако в тувиноведении, в частности в тувинской фольклористике, указанные понятия недостаточно изучены, чем и объясняется актуальность настоящего исследования. В представленной работе автором рассматривается культурный код в тувинских героических сказаниях на основе классификации, приведенной В. А. Масловой и М. В. Пименовой. Сама классификация культурных кодов проведена в соответствии с сюжетным порядком героических сказаний. Целью данной работы является выявление культурных кодов, встречающихся в текстах тувинских героических сказаний. Задачи исследования – описание и анализ всех культурных кодов, встречающихся в эпических текстах тувинского народа. Для решения поставленных задач были использованы метод сплошной выборки примеров, описательный метод, а также семиотический подход. Исследование проведено на материале тувинских героических сказаний "Хунан-Кара" и "Боктуг-Кириш, Бора-Шээлей", которые вошли в академическую серию "Памятники фольклора народов Сибири и Дальнего Востока". Указанные издания являются классическими в художественном отношении текстами, которые не подвержены каким-либо искажениям и литературной обработке. Новизна исследования заключается в том, что в тувиноведении впервые рассматриваются культурные коды в текстах героических сказаний тувинцев. В результате исследования было выявлено, что в текстах тувинских героических сказаний используются следующие коды: поведенческий, пространственный, зооморфный, соматический, пищевой, колоративный, вербальный, темпоральный, предметный. Набор рассматриваемых кодов, главным образом, связан с национальной культурой, выражающейся определёнными языковыми компонентами. Автор считает, что именно эти компоненты являются ключевыми словами, передающими значения культурных кодов, благодаря которым объясняется суть того или иного явления в эпических текстах. На материале статьи показано, что социальная функция культурных кодов состоит в описании и передаче внутреннего и внешнего мира главного героя тувинских героических сказаний.

В статье описывается персонаж хантыйского фольклора, фигурирующий в традиции в определенном сюжетном фонде и имеющий узнаваемый характер, но действующий под разными именами. Наиболее распространенным именем персонажа этого типа является Бабушкин Внук (Ими Хиԓы). Цель данной статьи – очертить круг сходных сказочных и мифологических персонажей в хантыйском фольклоре, выявить их особенности, а также описать круг общих сюжетов, в которых данный персонаж действует. Благодаря использованию метода структурного анализа В. Я. Проппа, на основе 22 текстов на казымском, сынском, шеркальском, сургутском, ваховском, среднеобском, шурышкарском, приуральском, низямском диалектах хантыйского языка выявлены 6 сюжетных типов, в которых участвует данный персонаж: о взаимодействии с великаном (самый распространенный тип, который представлен несколькими разновидностями: о борьбе с антагонистом, о спасении антагониста, волшебные дары, о добыче невесты); об охоте на лося; о противостоянии с отцом; о неродном сыне; о мести за отца; о Небесном всаднике в загробном мире; анекдотические сюжеты. Очерчивается круг наиболее значимых мотивов, встречающихся в этих сюжетных типах: чудесное рождение, нарушение запрета, устранение недостачи. Особенностью хантыйского фольклора является отождествление сказочного и мифологического персонажей. Все упомянутые персонажи хантыйского фольклора распределены по разным функциональным сферам или жанрам: сказкам и мифам, которые в данном случае представляют собой две взаимосвязанные параллельные жанровые системы, отличающиеся степенью метафоризации излагаемых идей, а также, вероятно, ориентированные на разные категории слушателей, детей и посвященных взрослых. В заключении реконструируется обобщенный портрет и мифологическая история героя Бабушкин Внук, чья главная функция – быть защитником страждущих и силой, способной восстанавливать справедливость. Актуальность данного исследования заключается в использовании данных фольклора для реконструкции истории бесписьменных народов, к которым относятся ханты, для которых фольклор является одним из важнейших способов передачи культурной и исторической информации

Актуальность исследования связана с тем, что интерес к связи слова и музыки в якутской народной песне возник со времен формирования якутской этномузыковедческой науки. При этом специальные научные работы, посвященные соотношению словесной части и напева песенных разделов олонхо, связанные с сюжетом сказаний, также отсутствуют. Интерес представляют и изыскания сопоставления сюжета словесной части песен в олонхо с квантитативной ритмикой напевов. Этим и обусловливается актуальность настоящей статьи. В музыкознании связь слова и музыки изучается с точки зрения сравнения интонаций музыки и речи. Были проведены также изыскания в области связи слова и музыки на фонологическом уровне. Сравнение сюжета песен с музыкой проводилось с точки зрения фразеологии, но соотношения сюжета с квантитативной ритмикой отсутствуют в связи с тем, что квантитативная ритмика якутских традиционных напевов не исследована. Думается, что все же какие-то взаимоотношения сюжета с квантитативной ритм икой напева в песенных разделах олонхо присутствуют. Цель статьи – исследовать соотношение сюжета олонхо В. О. Каратаева "Могучий Эр Соготох" в контексте связи слова и музыки в якутской традиции Вилюйского региона. На основе цели формируются следующие задачи: изучить предваряющую песню словесный текст и его сюжет по отношению к напеву; выявить связь музыки песенных разделов со словом в зачинах и во время перехода пения в речь; рассмотреть соотношение сюжета с квантитативной ритмикой напева в песнях зооморфных персонажей

В данной статье авторы сопоставляют сюжеты репертуара сказаний алтайского сказителя Н. У. Улагашева и эпоса "Янгар" в исполнении сказителя Н. К. Ялатова, при этом привлекаются исследования ученых 40-х гг. ХХ в. и более позднего периода, для полной реконструкции сюжетных линий, отраженных в эпических сказаниях того периода. Целью исследования в данной статье является изучение репертуара сказителя Н. У. Улагашева, как одного из источников бытования эпоса "Янгар", в контексте реконструкции сюжетных линий и в сопоставлении со сведениями ученого Л. П. Потапова. Материалом исследования в статье явились издание статьи Л. П. Потапова "Героический эпос алтайцев" в 1949 г. в журнале "Советская этнография" и репертуар известного алтайского сказителя того времени Н. У. Улагашева. Методом исследования стало комплексное изучение всех материалов (исследовательских, текстологических, фактов), имеющих отношение к теме нашей статьи, а также сравнительно-сопоставительный, который мы применяли при анализе репертуара сюжетов сказаний. Научная новизна статьи заключается в том, что изучение алтайского эпоса "Янгар" в контексте сведений сказителей и исследователей еще не было предметом самостоятельного исследования, но данная проблема чрезвычайно важна для полного представления о жанре алтайских сказаний как органичной части фольклора алтайского народа. Изучение этих вопросов представляется весьма актуальным для дальнейшего сопоставления южносибирской версии эпоса "Янгар" с центральноазиатскими в целом, и его научной систематизации с учетом всех версий и монгольского эпоса "Джангар". Отмечая отличительные моменты, авторы на примере конкретных текстов выявляют общий ход сюжета, состав персонажей, имеющих отношение к батыру Янгар, которые во многом совпадают, кроме них есть общие эпизоды и мотивы. В связи с этим авторы делают выводы об общих архаических корнях героических сказаний из репертуара двух сказителей, которые жили и творили в разные исторические периоды

До сих пор одним из сложнейших в проблеме специфики фольклора остается вопрос о степени выраженности или полного отсутствия в нем поэтического начала. На материале фольклорного собрания двух экспедиций (1938–1940 гг.) якутского исследователя А. А. Саввина предпринят опыт описания поэтизмов якутской устной традиции. В цели и задачи статьи входит анализ собственно фольклорных вариантов, зафиксированных А. А. Саввиным, в аспекте выявления в них поэтического начала, что определило структурно-типологический метод исследования. В фольклорных записях А. А. Саввина обнаруживается устойчивый слой архаических текстов, отличающихся отчетливой структурированностью поэтического плана. В связи с этим выдвинуто предположение о том, что одним из критериев отбора этих вариантов стало наличие в них поэтического начала, что позволяет рассматривать их в качестве поэтизмов архаического происхождения. Поэтическое начало в них выражается большей частью через форму и ее элементы (формулы, организация строки-стиха, повторы и параллелизмы и др.), охватывая в целом структурное развертывание всего текста. В результате анализа установлено, что наличие поэтического начала в тексте не зависит от его жанра и объема, а источником такой функциональности является поэтический язык традиции в целом, когда из этого общего наследия заимствуется арсенал поэтических средств. В то же время поэтическое начало в фольклоре принципиально отличается от поэтической функции (термин Р. О. Якобсона) в литературном тексте, оно тесно связано с одной стороны, с мифопоэтическим началом в самой традиции, являясь одной из форм его текстового выражения; с другой стороны, с устной природой фольклора и его скрытой поэтикой, в отличие от явно выраженной поэтики литературы. Тем самым проблема поэтического начала в фольклоре выводит на плоскость разграничения двух разных типов поэтики и, соответственно, различия фольклорного и литературного типов текста

Работа И. Г. Березкина "Манчаары – норуот номоҕор" ("Манчары в преданиях народа") основана на материалах, собранных фольклорными экспедициями научных организаций. Народные предания о Манчары относятся к преданиям об исторических лицах, точнее к героическим сказам. Манчары является национальным героем якутского народа, о котором еще при жизни слагалось много народных рассказов и песен о любимом герое. Позднее Манчары стал героем литературных произведений: драмы В. Никифорова – Күлүмнүүр, стихотворений Семена Данилова, C. Р. Кулачикова – Эллэя, Н. Михалевой – Сайа, рассказов Софрона Данилова и др. В настоящее время язык и стиль фольклорных текстов широко изучается, но проблемы перевода текстов народных преданий специально не исследовались. Актуальность темы исследования обусловлена необходимостью разработки переводческих стратегий, которые могли бы применяться при переводе фольклорных текстов на русский язык. Цель статьи – анализ перевода народных преданий о Манчары. Задачи – выявление и анализ приемов сохранения стиля и методов передачи художественного компонента народной прозы переводчиком А. Е. Шапошниковой при переводе на русский язык книги И. Г. Березкина. Основные методы, использованные в исследовании: описательно-аналитический, сравнительно-сопоставительный и метод контекстологического анализа

В данной статье дается достаточно полное представление об основных сюжетах сказок быстринских эвенов, собранные фольклористом К. С. Черкановым.

Как известно, сон и сновидение в традиционной культуре выступают важным механизмом символической коммуникации с потусторонним миром. Важность, придаваемая снам испокон веков, в первую очередь обусловлена потребностью в объяснении происходящего и прогнозировании будущего. Сновидения сакральных лиц становились истоком мифологической картины мира, из сновидений пророков возникали новые религии, а сновидения правителей объявлялись причиной изменения формы правления.